Как умирает первый российский винный кластер
В сентябре 2015 года в Ростовской области был создан винный кластер «Долина Дона», на который донские винодельческие предприятия возлагали большие надежды. Однако два года спустя он начал медленно умирать, а его задачи пришлось завершать виноделам самостоятельно. Причина банальна: для его развития не выделяются бюджетные средства.
Что хотели – не успели
В кластер вошли 7 винодельческих предприятий, региональный Союз виноградарей и виноделов и Донской государственный технический университет (ДГТУ), а патронировал проект областной департамент потребительского рынка. Помимо помощи малым виноделам кластер должен был развивать образовательный проект, раскручивать торговую сеть «Вина долины Дона», развивать винный туризм.
Для образовательного направления ДГТУ открыл курс по специальности «Технология бродильных производств и виноделие». После 4-летнего обучения вуз будет выдавать дипломы специалистам. Обучение продолжается, и это единственное направление, по которому выполнена хотя бы минимальная задача.
Сеть фирменных магазинов «Вина долины Дона» составила по два магазина в Ростове и Волгодонске и по одному – в Таганроге и Новочеркасске. Предполагалось, что там будут реализовывать вино, сделанное из винограда, выращенного на Дону местными виноделами. Однако бренд застолбить не получилось. Сегодня ростовские магазины обанкротились и закрылись, волгодонский магазин выкупило предприятие «Вилла Звезда» и перепрофилировало под свой фирменный, таганрогский принадлежит ОАО «Янтарное».
Еще печальнее состояние винного туризма. Было разработано несколько маршрутов совместно с туристическими компаниями, но они развиваются вяло, потому что держатся только на инициативе виноделов.
Почему так вышло
Студентка ДГТУ Наталья Куликова, возглавившая кластер год назад, на одном из последних круглых столов, говоря о его работе сегодня, сказала: «Мы координируем виноделие и смежные производства». Как стало понятно из дальнейшего разговора, на деле это выражается в том, что они направляют электронные письма, создали сайт и три номера печатного журнала.
– Кто был в первом составе кластера, уже ушли. Поначалу туда пошли разные люди, в том числе и юристы, в чьих консультациях так нуждаются виноделы. А когда поняли, что бюджетных денег там нет, ушли. ДГТУ же уже ввязался, и ему передали управление кластером, все свалив на студентов, – говорит создатель КФХ и винодельни «Кантина» Алексей Скляров.
Он считает, что идея возникновения кластера была хорошая – объединить всех виноделов, которые делают настоящее вино. Но кластер, по его словам, создавался с участием нескольких крупных заводов, которые враждебно относились к малым предприятиям, потому что те делали «правильное вино».
По мнению прежнего председателя Союза виноградарей и виноделов Дона, директора винодельни «Вилла Звезда» Игоря Губина, кластер распался из-за того, что не было поддержки регионального правительства, и того, что его основу составляли предприятия, которые не занимаются ни виноградарством, ни виноделием и никак не связаны между собой технологически.
Камень преткновения
По 171 закону людям, которые самостоятельно выращивают виноград и делают из него оригинальное вино, должны были выдавать лицензии по упрощенной схеме за меньшие деньги – 65 тысяч вместо 800 тысяч рублей. На практике этого не произошло. Виноделы, изрядно потратившись на выращивание винограда, были вынуждены брать лицензии за 800 тысяч рублей, чтобы иметь право продавать вино в розницу. У кого нет таких денег, до сих пор остаются нелегалами.
После целого года ожиданий наконец-то начали выдавать первые лицензии. Сначала в Краснодарском крае, потом в Ростовской области. «Кантина» в августе 2017 года получила первую в стране фермерскую лицензию. Алексей Скляров сказал, что для этого он отдал все свои финансовые сбережения, даже «гробовые». Казалось бы, все трудности позади, оказалось, нет.
– Теперь лицензия дает много других проблем и неприятностей, – рассказал винодел. – У кого лицензия старого образца, имеет право разливать балк, чем все и пользуются. Это виноматериалы, официально такого вина в России 70%. Как это происходит: в гигантский танкер, который стоит в том или ином заграничном порту, местные фермеры свозят остатки своего вина в одну кучу. Танкер везет его в специализированный терминал Санкт-Петербурга, его разливают по цистернам и отправляют на винные заводы. Там разливают в бутылки, добавляя сахар, спирт или краситель и наклеивают этикетку. Наша лицензия позволяет работать только на своем сырье. Мы этому рады, но находимся с остальными не в равной ситуации: лицензии старого образца дают право разливать балк, а наша – нет.
Он считает, что если сейчас старые лицензии отобрать, предприятия, работающие по ним, умрут, потому что выходят на рентабельность лишь за счет продажи некачественного продукта. Настоящее вино обходится слишком дорого.
Господдержка – капля в море
Гендиректор ООО «Кантина» в Анапском районе Кирилл Кривонос рассказал, что за 4 года от властей Кубани предприятие получило субсидий на сумму около миллиона рублей, а в Ростовской области (часть виноградников находится в Азовском районе) – 167 тысяч рублей. А чтобы их оформить, пришлось обивать пороги, к тому же оформление обошлось дороже самой субсидии.
– Для меня одним из побудительных мотивов в 2013 году заняться этим было заявление губернатора Голубева о том, что до 70% затрат будут компенсировать. Мол, вы только сажайте, мы поможем. Хорошо, подумал я, 30% своих найду. В итоге пришлось все делать за свои, – говорит Алексей Скляров. – Я общался с итальянцем из Тосканы – у него 4 гектара виноградника, 4 гектара олив, 4 гектара леса. Государство за то, что он за лесом ухаживает, освободило его от всех налогов. И еще доплачивает в год 15 тысяч евро в год и дает субсидии на виноград и на оливу.
Игорь Губин говорит, что по всей стране за этот год на субсидии виноградарству было выделено около 2 миллиардов рублей. Но на Дону их мало кто получил. Так, не субсидируется закупка виноградарской техники, нет пока и льготного кредитования (под 5%) для виноградарей.
– Все подали заявки в региональный минсельхоз, но никто не получил, – говорит он. – Деньги были, но куда-то разошлись. Скорее всего, крупным зернохозяйствам, у которых больше административный ресурс.
Выкручиваются самостоятельно
– Четыре туристических винных маршрута разработаны вместе с турфирмами и винодельнями в кластере, – сообщил начальник отдела департамента потребительского рынка Ростовской области Алексей Кесеян. – Нами ведутся переговоры со всеми ключевыми операторами сегмента HoReCa – это кафе, рестораны. К ЧМ-2018 поставили задачу: чтобы в каждом заведении было донское вино. Также разрабатывается вариант с сетью мясных магазинов, где рядом с другими продуктами будет представлена вся винодельческая продукция области.
Это на словах, а на деле виноделам все вопросы приходится решать самостоятельно. Например, для реализации своей продукции они открывают собственные магазины на территории предприятия, участвуют в ярмарках и фестивалях. Так еще и выгоднее, потому что при себестоимости бутылки в 300 рублей она продается в розницу за 600-1200 рублей – остальное накрутки магазина и посредников.
– Нам часто туристы задают вопрос: «Где можно увидеть весь ассортимент донских вин?». «Нигде», – отвечаем. Есть федеральные алкогольные сети, но нас не хотят в них брать. Думаю, объяснение простое: наши вина не коммерческие с точки зрения цены, мы не можем продавать меньше 100 рублей за бутылку. А те, кто разливает балк, могут. Поэтому нас вытеснили, и мы упали в объемах продаж на 30-40%. Выживаем, работая напрямую с мелкими сетями, ресторанами, – говорит Игорь Губин.
Та же история и с винным туризмом – каждая винодельня развивает и популяризирует собственные маршруты. Так работает старый музей Ростовского комбината шампанских вин: туда возят туристов. Винодельческое хозяйство «Эльбузд», винодельни «Вилла Звезда», «Вина Бани», усадьба «Саркел» сами занялись привлечением туристов через соцсети и с турфирмами. «Кантина» приступила к разработке маршрута и готовится открыть его в мае будущего года. Винодельческим предприятиям пришлось самим завершать благородное дело, начатое и брошенное чиновниками.